— Узнаешь! — грозно вскричала она и выбежала из комнаты, — только я ее и видел. Я конечно бы погнался за ней, но меня остановила одна мысль, и не мысль, а какое-то темное беспокойство: я предчувствовал, что «любовник из бумажки» было в криках ее главным словом. Конечно, я бы ничего не угадал сам, но я быстро вышел, чтоб, поскорее кончив с Стебельковым,
направиться к князю Николаю Ивановичу. «Там — всему ключ!» — подумал я инстинктивно.
Неточные совпадения
Ипполит
направился к двери, но
князь крикнул ему, и тот остановился в дверях.
Лизавета Прокофьевна продолжала глядеть на него еще секунды две; наконец быстро и круто
направилась к своей даче, а за нею все. Ровно чрез минуту на террасу
к князю явился обратно Евгений Павлович в чрезвычайном волнении.
— Да постой, не туда ты идешь,
князь, — прибавил Годунов, видя, что Серебряный
направляется к красным сеням, и, взяв его за руку, он проводил его на заднее крыльцо.
Благословив на ночь оставшихся детей и облачившись в меховые одежды,
князь и княгиня
направились к крыльцу; Ирина в жиденьком коротеньком салопчике, — уж как же ненавидела она этот салопчик! молча последовала за ними.
Анна Юрьевна
направилась опять
к выходу,
к своей карете, и, идя, кричала
князю...
Князь вздрогнул, остановился, обвел слугу недоумевающим взглядом и вдруг, как бы что-то вспомнив, быстро
направился к выходу из кабинета, бросив на ходу камердинеру...
Между тем
князь Сергей Сергеевич со своей дамой, пройдя залу и одну из гостиных,
направился к двери комнаты, служившей будуаром, где Дора — хозяйка дома — разговаривавшая с другими гостями, еще ничего не знала о прибытии ожидаемых лиц.
Императрица-мать поняла все несчастье; она не находила ни слов, ни слез, чтобы выразить все, ею испытываемое: она оставалась неподвижною. Великий
князь встал, вошел в алтарь и переговорил потихоньку с духовником императрицы-матери, отцом Криницким, который тотчас же
направился медленными шагами
к своей августейшей духовной дочери и сказал, подавая ей крест...
Наряженные на работу в княжеском парке крестьяне между тем тронулись из села. За ними отправились любопытные, которые не работали в других местах княжеского хозяйства. Поплелся старый да малый.
Князь Сергей Сергеевич после ухода Терентьича сошел с отцом Николаем в парк и
направился к тому месту, где стояла беседка-тюрьма.
Князь Луговой, взяв под руку графа Свиридова, спустился с террасы в цветник и
направился к той аллее, которая вела
к заветной беседке.
Князь Сергей Сергеевич, незаметно для себя,
направился именно
к тому месту парка, которое было расчищено вчера по его приказанию. Заросшую часть парка нельзя было узнать. Вычищенные и посыпанные песком дорожки, подстриженные деревья ничем, казалось, не напоминали о диком, заросшем, глухом, таинственном месте, где над кущей почти переплетавшихся ветвями деревьев высился шпиль заклятой беседки с пронзенным стрелой сердцем.
Наконец служба кончилась. Духовенство и певчие вышли из храма и
направились к месту склепа
князей Баратовых. Все присутствовавшие последовали туда же. Началась панихида.
Князь Андрей
направился к двери, из-за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
Во время этого перерыва Пьер заметил, что
князь Василий вышел из-за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что́ делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел
к больному, а, пройдя мимо его, присоединился
к старшей княжне и с нею вместе
направился в глубь спальни,
к высокой кровати под шелковыми занавесами.
— Вероятно, — сказал
князь Андрей и
направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головою и с орденом Марии-Терезии на шее.
Князь Андрей остановился.
— Куда вы? — сказал он вдруг, обращаясь
к князю Андрею, который встал и
направился в свою комнату.